«Подпольный» бар Ликсутовой: как государство поддержало ресторан миллионерши

Что общего у бара в перуанском стиле Parrot, в который нужно пробираться через секретный шкаф, с итальянским рестораном Gianni, отмеченным в справочнике Michelin? Ответ: ими владеет Татьяна Ликсутова. Модный и более известный Gianni принадлежит ей на 60% (это компания Lavora), а Parrot – на все 100% (компания MiniBar).

Ликсутова – мать двоих сыновей и бывшая жена одного из самых высокопоставленных в России уроженцев Эстонии, вице-мэра Москвы и руководителя столичного Департамента транспорта Максима Ликсутова. Политик и борец с коррупцией Алексей Навальный (сейчас в российской тюрьме) в расследованиях называл их развод фиктивным. Он доказывал, что именно из-за закона о противодействии коррупции к Ликсутовой незадолго до развода перешли все активы мужа, в том числе фирмы-подрядчики столичных госконтрактов. Однако суд Москвы, куда Ликсутов обратился с иском о защите чести и достоинства, в 2014 году признал обвинения несправедливыми.

С эстонскими чиновниками, насколько нам известно, у Ликсутовой родственных связей нет. А поступления из бюджета – есть. Когда в пандемию ковида сектор услуг переживал тяжелые времена, правительство Эстонии решило выделить деньги на его поддержку. Получил эти средства и бар Ликсутовой.

В 2020 году от государственного Фонда развития предпринимательства (тогда EAS, сейчас Ettevõtluse ja Innovatsiooni Sihtasutus) MiniBar получил 9000 кризисного пособия для компаний туристического сектора как предприятие питания и 7500 евро компенсации зарплат работников (широкая мера поддержки, которой воспользовались многие предприятия).

В следующем ковидном году компании Ликсутовой досталась субсидия для туристических компаний как ресторану Старого города – 41 300 евро и еще 33 000 евро поддержки как предприятию питания. Представитель Фонда подтвердил ДВ, что гранты были выделены. Финансирование от Кассы по безработице на сохранение штата составило в 2021 году 10 000 евро.

То есть бар Ликсутовой в течение двух лет смог претендовать на три пособия: два раза как предприятие питания, а также как предприятие питания Старого города, поскольку попадал под все эти категории.

Сам EAS получает финансирование из госбюджета Эстонии, структурных фондов ЕС и целевых фондов. В ковид он распределял субсидии между туристическими компаниями, розничной торговлей и регулярными пассажирскими перевозками. Чтобы получить пособие, компания должна была сама за ним обратиться и соответствовать определенным критериям.

Бар может представлять ценность как туристический объект – интересная задумка (посетителей переносят во времена сухого закона в США – так хозяева изящно обыграли использование подвального помещения в Старом городе), качественное ее воплощение, хорошая кухня и напитки, что подтверждают многочисленные награды.

Если рассматривать заведение самостоятельно, не как часть бизнес-империи Ликсутовой, то показатели компании довольно скромные. Созданный в 2016 году бар, не успев толком встать на ноги, угодил в локдаун. Пик оборота пришелся на последний доковидный 2019 год (513 000 евро). В 2020 году выручка оказалась вдвое меньше, и пришлось фиксировать операционный убыток (77 000 евро).

В 2021 году, благодаря госпомощи, оборот вырос (как раз на 100 000 евро), убыток сократился (27 500 евро). Сейчас бар дает работу 20 сотрудникам, а в кризис в какой-то момент их было всего 3.

Обратившись сразу за несколькими пособиями, бар не нарушил закон, объясняет представитель EAS и KredEx. «Уже полученная поддержка не была препятствием для обращения за новой, ведь COVID-кризис тянулся долго, и появлялись новые виды поддержки для покрытия новых убытков», – отмечает пресс-секретарь EAS и KredEx Мартин Альтрая.

За поддержкой могли обращаться компании, у которых из-за кризиса снизился оборот, если они при этом заплатили налоги на труд, уточнили в EAS.

На вопрос о том, могла ли Ликсутова самостоятельно финансировать свою компанию, не прибегая к помощи бюджета, представители MiniBar, Ликсутова и член правления MiniBar Ольга Клюге ДВ не ответили.

Из-за строгих ограничений во время ковида многие компании оказались в кризисе. Особенно его почувствовали кафе, отели и туристический сектор. Соседям Parrot тоже пришлось непросто.

В том же доме зарегистрирован ресторан азиатской кухни NokNok. У него тоже обеспеченный владелец – концерн Tallink Grupp. И ресторану тоже повезло получить помощь: 82 000 евро от EAS в 2021 году (и еще 30 000 евро в 2020 году) для покрытия ущерба от антиковидных ограничений, а также 115 000 евро (в 2020 году – 75 000 евро) для компенсации зарплат от Кассы по безработице.

Но повезло не всем. Например, расположенный недалеко Pegasus (компания Gastro) часть времени в пандемию простоял закрытым, из-за чего заметно потерял в обороте (более чем в два раза: с 1,6 млн евро до 700 000 евро) и был вынужден значительно сократить штат (с 35 до 18 человек). Он бюджетных денег не получал.

На помощь как рестораны Старого города не могли претендовать и заведения граничащих со Старым городом кварталов (например, Ротерманни), хотя они так же зависят от потоков туристов.

В первую волну пандемии деньги не достались сувенирным магазинам – пособие для них ввели только год спустя.

Лишь во второй ковидный год появились и специальные пособия для спа-комплексов. А затем спа и отели жаловались на избирательность распределения денег: например, в СМИ об этом говорили отель Hestia и находившийся в Старом городе Baltic Hotel Vana Wiru. Причем для последнего роковой, похоже, стала как раз-таки личность акционера: Delfi писал, что отелю могли отказать в пособии потому, что одним из его владельцев является обвиняемый в создании ОПГ Павел Гаммер.

С тем, что власти выделяли госпомощь неравномерно, согласен и Госконтроль. В своем отчете «Пять уроков коронокризиса» ведомство отмечает, что пособия с одной стороны дублировались, с другой – значительные группы компаний могли остаться без них.