Русский театр, EKA, улица Виру: адреса и истории еврейского бизнеса в Таллинне

Об истории таллиннского еврейского предпринимательства от его зарождения до трагедии Холокоста ДВ поговорили с автором книг, исследователем и гидом – в том числе по «еврейскому Таллинну» – Йосефом Кацем.

О времени появления общины мы можем сказать достаточно четко – это 30-е годы XIX столетия. Другой вопрос, когда появляются первые евреи.

Специфика Таллинна в отличие от, например, более южных Вильнюса и Каунаса, в том, что в средние века евреи не допускались на территорию, которая попала под власть Ливонского ордена, Ливонской конфедерации городов. На основании какого акта – до сих пор неизвестно. Но когда в Ливонскую войну менялась власть – сюзеренами здесь становились короли Швеции и Польши, магистраты сообщали, что хотели бы не допускать евреев в города «по старому обычаю».

В XVIII веке с территории Польско-Литовского государства отдельные евреи в Эстонию просачивались. Можно даже говорить о призрачном, незначительном, но более-менее постоянном еврейском населении в Южной Эстонии. Когда уже при российской императрице Елизавете был принят указ об изгнании евреев из Империи, первый историограф Тарту Фридрих Гадебуш свидетельствовал, что город вынуждены были покинуть 28 евреев. Он приводит их имена и даже специальности. Что удивительно, больше всего среди них было ремесленников, связанных с обработкой табака – 3 мастера и 8 подмастерьев. Есть косвенные сведения и об изгнании евреев из Таллинна.

В это время евреев Российской Империи начинают призывать на воинскую службу. Надо было отслужить 25 лет. Евреи оказались в гарнизонном Ревеле как солдаты русских воинских частей.

Так вот, начиная с конца 1830-х годов, благодаря военным, можно говорить о появлении в Таллинне постоянной еврейской общины. В 1930-е годы община собиралась праздновать вековой юбилей, основываясь на дате основания в городе первого иудейского кладбища на улице Магазийни. Сейчас оно, кстати, маркировано, восстановлены части стены, ворота, устроен мемориальный парк.

И даже раньше. Первый известный еврей, который получил вид на жительство в Ревеле, был Исаак Бауэр, мастер-красильщик тканей, переехавший откуда-то из Пруссии. Было это в 1806 году. Сохранился даже дом в самом конце улицы Ууc, где он арендовал помещения.

Ну, а когда появилась община, евреи были поставлены в такие условия, когда им волей-неволей приходилось заниматься предпринимательством. Служба в царской армии эпохи Николая I в еврейской фольклорной традиции недаром известна как годы «вавилонского рабства» – она продолжалась четверть века. Но не все из этих 25 лет ты проводил в казарме. Часть срока ты жил на вольном поселении. Но надо было чем-то платить за свой угол, питаться. И евреи стали зарабатывать деньги.

Кто-то занимался ремеслом: подбивал каблуки, перешивал одежду. Кто-то перепродавал подержанные вещи или скупал тряпки, отправляя их в переработку на бумажные мануфактуры. Солдаты гарнизона торговали спичками на Русском рынке – современной площади Виру. Не сказать, что это был бизнес, но определенно они занимались мелкой коммерцией.

Были и подлинно предприимчивые люди. Нельзя не вспомнить Иосифа Куклинского, возглавлявшего еврейскую общину в 1850-1860-х. Он изготавливал женские корсеты, каркасы для юбок. Когда он отслужил свой срок, офицерские жены даже добились того, чтобы он мог остаться жить в Ревеле.

После смерти Николая I антиеврейское законодательство пересматривается. Отслужившие солдаты гарнизона и их потомки – евреи с университетским образованием, купцы 1-й и 2-й гильдии, специалисты востребованных профессий – теперь уже смогли поселиться и вне черты оседлости. Среди последних были, например, часовщики, зубные протезисты. К «солдатской» общине присоединяется новый приток евреев в Эстонию – купцы, ремесленники, образованные люди. И здесь они делали капиталы.

Наверное, первым еврейским богачом можно назвать Шаю Левановича, который возглавлял общину в 1880-х. Он владел в том числе каменными домами на нынешнем бульваре Эстония. Они сохранились, и встроены сейчас в «сталинскую» застройку улицы.

Среди других состоятельных фамилий – Зунделевичи, Гуткины, семья Рыбак, Абрамсон. В основном они занимались бизнесом, связанным с одеждой. Это или продажа готового платья, или аксессуаров, шуб. На улице Виру есть магазин Softgold – там и в советское время чем-то меховым торговали – это как раз дом Абрамсонов, там был их меховой магазин.

Безусловно, чужаков не любят нигде никогда, но для традиционного антисемитизма здесь не было почвы. В Эстонии, начиная с XVI века,господствующей религией было лютеранство. А при всех нехороших вещах, которые немец Мартин Лютер писал о евреях, он же повторял, что какие бы ни были евреи плохие, спасение было от них, а не от нас. Религиозный фактор существенной роли не играл, все эти темы про то, что «жиды распяли Христа», для эстонцев были маргинальными.

Если мы почитаем эстонскую периодику 60-90-х годов XIX века, в ней к евреям есть одна огромная претензия – к бродячим еврейским торговцам и ремесленникам.

Мол, вот приходит еврей в деревню и приносит с собой модный журнал. И за какие-нибудь пару недель обшивает всех по последней моде. И даже раз в пять лет, когда собираются на Певческий праздник, в национальную одежду одета дай бог треть, а остальные носят совершенно варшавские пиджаки и жилетки, которыми их снабжают торговцы известного происхождения.

Говорили и про то, что крестьянки сдают традиционные броши и фибулы еврейским торговцам, заменяя их сделанными по немецким образцам, и народная культура лишается самобытности. Таким образом евреи выступали агентами модернизации. Это вызвало опасения.

Да, верно. Большинство эстонцев не конкурировали с евреями, а именно конкуренция чаще всего выступает источником вражды. Житель сельской Эстонии встречал разве что еврея-коробейника, странствующего еврея-ремесленника – до тех пор, пока Александр III их строго не вычистил, выслав за черту оседлости.

Что же касается отношений с другими предпринимателями Таллинна, то можно вспомнить, например, купца Василия Демина, хозяина дома на Виру, 1, в котором сейчас расположен названный в честь него торговый центр Demini. В первые годы ХХ века купца Демина, который имел русские корни, но говорил по-немецки и принадлежал скорее к немецкому обществу, очень волновало, что на Глиняной улице – это как раз Виру – открылось сразу три еврейских синематографа. Мол, теперь молодые люди ходят не в церковь, не в библиотеку, а на душещипательную драму, и тем самым евреи развращают молодежь. Мы знаем об этом из анонимной заметки в «Ревельских известиях», но можно с достаточной уверенностью говорить, что ее автором был именно Демин.

С другой стороны, от купца Егорова – «мануфактурного короля» старого Ревеля, дом которого стоит на Ратушной площади – не слышали ничего плохого о евреях.

Накануне выборов в государственную думу 1912 года случился какой-то странный заскок, когда вдруг газета «Ревельские известия», бывшая скучным русским полуофициозным изданием, вдруг заняла ультраправые позиции – там постоянно появлялись заметки в духе: мол, вот «Титаник» утонул, а кто спасся? Одни евреи, ведь они расталкивали от шлюпок бравых шотландцев!

Но в целом евреев здесь было такое незначительное число, что всерьез лаяться с ними никто не собирался. Для русских и эстонцев на страницах прессы главным врагом были немцы, а для немцев – эстонцы и русские.

В середине 1890-х годов в Таллинне было около 1000 евреев, а в Тарту, благодаря университету – где-то 1400. Но потом их число стало выравниваться. В начале ХХ века в Тарту где-то 1000, в Таллинне – около 2000.

Большой приток еврейского населения связан с началом Первой Мировой войны. Тогда они были принудительно высланы из Ковенской, Виленской, Курляндской, всех прифронтовых губерний вглубь России. Считалось, что они якобы могут быть немецкими шпионами. И благодаря этому в Ревеле оказались в том числе, скажем так, значимые фигуры финансового мира.

Или, например, Соломон Гордин, который тоже приехал из Курляндии в канун войны, в 1913 году. Прибыл как строительный подрядчик для сооружения морской крепости Петра Великого. Он сразу же купил квартиру, занимавшую большую часть этажа в доме Буша, одного из лучших домов города, на Татари, 21B. То есть люди были с большими деньгами. В 1917 году Гордин совместно с хозяином кожевенной фабрики в Тарту, тоже из общины, построил доходный дом на углу Русского рынка. В нем до 1944 года размещался эстонский художественный музей.

Например, можно вспомнить дом Гуткина на изгибе улицы Сулевимяги – это, кажется, 1903 год, неоготика. Или бульвар Эстония, 5 – неудачно перестроен после войны, а был прекрасный северный модерн. Дом Янкеля Рубина, у которого был ювелирный магазин в конце улицы Виру.

Последний дореволюционный путеводитель по Ревелю 1915 года рассказывал, что в субботу на этой улице делать нечего – магазины закрыты. Едва ли не ⅔ лавок на ней принадлежали евреям. Еврейский след там сохранялся едва ли не до самого 1940 года.

В том месте, где при СССР был построен магазин «Турист» (сейчас это клуб CatHouse) на задворках стояла кондитерская фабрика «Прогресс». Это название царского времени, потом она называлась по фамилии хозяина – фабрика Гиновкера. Были и другие, многие из них утрачены в войну или снесены, просто потому что никому не приходило в голову их сохранять.

Это важная тема в истории еврейства вообще – и Восточной, и Западной Европы. Евреи очень активно вовлекались в освоение, производство и продажу технологических новинок. Стоит вспомнить хотя бы швейные машинки Zinger, ведь это тоже еврейский бизнес.

И когда появилось кино и кинотеатры, евреи быстро этой технологией овладели. Мы знаем, что в Раквере первый кинотеатр был основан евреем. В Таллинне жила семья Фальштейнов – их кинотеатр открылся еще до Первой Мировой на улице Глиняной-Виру. Сначала он назывался Royal Bio, позднее – Scandia и «Пионер».

Или так и недостроенный пассаж Зунделевича и Гуткина, на углу улиц Сауна и Вяйке-Карья. Там тоже был кинотеатр.

Да! В 1912 пара предпринимателей, Зунделевич и Гуткин, по-видимому, приняли решение заняться в Ревеле масштабными девелоперскими проектами.

В 1913 году по их заказу был разработан шведским архитектором проект роскошного магазина, по парижской моде, со стеклянным атриумом, рестораном, концертным залом. Пассаж должен был соединять внутри квартала улицы Вяйке-Карья и Вана-Тург. Но помешала война. В 1917 году на место несостоявшейся галереи воткнули кинотеатр Гуткина Apollo.

Несостоявшийся пассаж был крупнейшим еврейским девелоперским проектом вплоть до того, как фирма Фальштейнов Royal Bio воздвигла в 1925-26 годах на площади Свободы самый роскошный в городе кинотеатр Gloria Palace. Сейчас его здание занимает Русский театр.

Община приняла великолепно! Мы знаем, например, что когда впервые отмечали годовщину независимости Эстонии, 24 февраля 1919 года, еврейский владелец кинотеатра «Пассаж» на Виру, 4, он потом назывался «Гелиос», перегородил улицу триумфальной аркой, за свой счет украсил ее еловыми венками и сине-черно-белыми лентами. Тут же он приглашал всех желающих посмотреть в его зале киносъемку торжественного парада.

Молодая республика на официальном уровне отнеслась к евреям лояльно. В манифесте независимости Эстонии евреям гарантируется автономия, как и шведам, русским и немцам. Но одно дело официальная риторика, а другое – повседневность. И антисемитские ноты, особенно в первой половине 1920-х, в газетах звучали.

Скажем, на рубеже 1919-1920 годов газета Päevaleht сходила с ума на теме «еврейских спекулянтов» и «черной биржи» на Поцелуевой горке. И там были очень злые карикатуры на евреев. Но, как только подписывается Тартуский мир с Советской Россией, эта тема загадочным образом исчезает со страниц Päevaleht.

Можно сказать, что 1920-1930-е были для еврейского бизнеса золотым временем.

Еще с царского времени работала фирма Гиновкер, которая еще со времени Империи была одним из ключевых производителей шоколада и бисквитов, наряду с Kawe и фабрикой Георга Штуде. Особенно много их рекламы было под рождество в русскоязычных газетах: лучшие рождественские сладости, халва, раковые шейки, только у Гиновкера вкус царского времени, как в блистательном Петербурге.

Я уже упоминал фирму Royal Bio и Gloria Palace, настоящий кинохрам.

Из новых имен я бы упомянул Эфраима Леренмана, который построил текстильную фабрику Rauaniit на бульваре Пыхья. Он был приезжим и, по легенде, сам составлял свои первые рекламные объявления на эстонском, еще толком не зная языка. И якобы на них значилось, что «Каждая третья нога эстонца обута в носки фабрики Леренмана». Сейчас ее здание – это главный корпус EKA – Eesti Kunstiakadeemia.

Еще одним популярным бизнесом были химчистки. Была типография Бейлинсона, в значительной степени обслуживавшая общину. Таллиннская швейная фабрика «Марат», широко известная в советское время, вела историю от трикотажной фабрики Бетти и Макса Беспрозванных.

Так же, как и всех других жителей страны. Началась национализация. Если у тебя была пара тесных комнаток в Нымме, скорее всего, тебя не трогали. Но если ты был домовладельцем, естественно, дом у тебя отнимали. Были национализированы заводы и фабрики. При этом известны ситуации, когда бывшим владельцам позволяли работать на них теперь уже в качестве управляющих.

Были закрыты все еврейские культурные организации. На их месте попытались запустить новую, светскую – «Еврейский клуб имени Шолом-Алейхема». Синагогу на улице Маакри оставили – видимо, решили так сразу не вести наступление на нее и другие религиозные организации.

Серьезно по общине ударила депортация 14 июня 1941 года. Велась она не столько по национальному признаку, сколько по имущественному. Есть циничное мнение: «Эта депортация спасла евреев от гибели», – но я такие разговоры очень не люблю. Последнее, о чем думали авторы репрессий – это о спасении евреев. Да, может быть и можно говорить, что женщинам, детям из семей «буржуазных классов» удалось спастись в ссылке. Они попадали на поселение в нищие колхозы и могли сменять, скажем, городские вещи на что-то и тем самым выжить.

А вот для 90% мужчин, направленных в лагеря, первая военная зима 1941-1942 годов обернулась фактически той же смертной казнью. Хотя были и те, кто выжил и вернулся – например, тот же киномагнат Фальштейн уцелел на лесоповале, торговец шляпами и кепками из Вильянди Блумберг после даже помогал детям других депортированных вернуться в Эстонию. Но по богатой еврейской прослойке советская власть ударила очень сильно. Как и по эстонской, как и, без сомнения, по русской.

Нужно понимать, что в 1941 году советская власть в Эстонии успела провести не только депортацию, но и мобилизацию, а затем эвакуацию. И евреи уезжали вместе с советскими учреждениями, в которых они работали. А в 1945 году часть из них вернулась в Эстонию. Некоторые шли потом работать в том числе на те предприятия, которые прежде они знали как «еврейские», но отдельно эту тему, кажется, никто еще не исследовал. Мы не знаем точно, работало ли на фабрике Kalev много евреев благодаря тому, что в производственное объединение вошла бывшая фабрика Гиновкера.

Конечно, потомки некоторых семей и сегодня живут здесь. После восстановления независимости многие вернули и свою собственность – не фабрики, но по крайней мере недвижимость.