Фанерная империя: история фабрики Лютеров – столпа эстонского бизнеса и шедевра архитектуры

6 октября 1939 года Адольф Гитлер произнес в берлинской Кролль-опере самую длинную из своих публичных речей. Она называлась «Судьба решит, кто прав» и была посвящена свершившейся оккупации Польши. Эстония напрямую во время выступления не упоминалась, но Гитлер потребовал «нового порядка этнографических условий». За неясной формулировкой скрывалось полупринудительное переселение немцев из Балтийских стран на только что аннексированные Рейхом польские территории и в Западную Пруссию.

В том числе Эстонию и Латвию вынуждены были покинуть воротилы местного бизнеса немецкого происхождения. Одним из последних 1 марта 1940 года из Таллинна отплыл Мартин Кристиан Лютер, выдающийся предприниматель, один из «отцов» европейской фанерной промышленности. Так заканчивался золотой век фабрики «Luterma» на Пярнуском шоссе, одного из самых значимых предприятий Эстонии первой половины ХХ столетия.

Семья купцов Лютеров прибыла в Ревель из Бреслау, теперешнего Вроцлава, в начале 1740-х годов. Первые поколения занимались торговлей солью и пенькой. И только в 1870 году, объединившись с местными русскими предпринимателями Макаровыми, Лютеры открывают фирму по импорту и экспорту древесины. Среди товаров был и финский гонт — деревянная черепица. Посовещавшись, Александр Лютер и Маркел Макаров решают, что такой несложный и востребованный товар можно производить и на месте.

А спустя десятилетие уже Кристиан Вильгельм Лютер, молодой наследник, отучившийся в Лондоне и Москве, предлагает запустить и механизированное производство мебели — коммерсанты начинают со стульев и... гробов, доски для которых нарезает собственная паровая лесопилка фирмы Auru Puusärgi vabrik. Впрочем, мрачноватое имя вскоре уходит в прошлое — с 1883 года предприятие называется просто «Мастерская Лютера и Макарова».

Но паровым машинам, требующим топлива и дорогого обслуживания, оказывается трудно конкурировать с демпингующими ремесленными мастерскими, где мебель по старинке изготавливали вручную. Дело нуждается в технологическом прорыве и вскоре он происходит.

По фабричной легенде, прогуливаясь по улицам Таллинна, Кристиан Вильгельм Лютер в витрине одного из магазинов увидел американский стул с сидением из нового материала — фанеры. Он купил стул и показал его брату, техническому директору предприятия Карлу Лютеру. А тот, на обычном станке для резки металла изготовил несколько кусков тонкого шпона и затем склеил их. Так и родилась эстонская фанера. Впрочем, есть и более реалистичная версия, согласно ней, Лютеры познакомились с новой технологией во время американской стажировки.

Главной сложностью оказалась как раз разработка подходящего для производства клея — термостойкого, немаркого и устойчивого к влаге. Справиться с этой проблемой удалось кузену Лютеров, химику-технологу Оскару Паульсену, первым в Европе запатентовавшему подходящий состав в 1895 году.

Вскоре стулья с фанерными сиденьями, более тонкими и легкими, чем сидения из массива, стали визитной карточкой Лютеров. Кроме того, фабрика стала выпускать крупногабаритные фанерные листы, которые быстро сделались востребованным товаром не только на внутреннем, но и на европейском рынке.

Стоило Лютерам наладить производство фанеры, и в Таллинн в том же 1895 году наведался крупный шотландский бизнесмен Эрнест Гарри Арчер, много лет занимавшийся импортом чая с Цейлона. Он заключил соглашение с Кристианом Вильгельмом Лютером, согласно которому Таллиннское предприятие становилось ключевым поставщиком материала для чайной упаковки. Фанера по рецепту Паульсена идеально подходила для использования во влажном и жарком тропическом климате.

Чтобы контролировать исполнение ответственного заказа, а заодно и искать для завода новых клиентов в Британии, в 1896 в Лондоне открывается фирма Venesta Ltd, эксклюзивный представитель фанерного производства.

Одновременно фабрика меняет название. Новый бренд — «А. М. Лютер», в честь почившего основателя, или просто «Luterma».

Вскоре открываются новые сферы применения продукции Лютеров. Кроме мебели, чайных и шляпных коробок и бочек из нее начинают делать упаковочные ящики для британского военного министерства и даже корпуса для аэропланов. В 1907 Venesta запустила в Лондоне производство шпона по эстонской технологии. В 1911 произошло юридическое слияние таллиннской фабрики Лютеров и лондонской Venesta, за год до того семья Лютеров породнилась с семьей своих британских импортеров Рутерфордов.

Рост международной семейной компании был настолько бурным, что ее топ-менеджеры задумались о перебазировании производства из Таллинна в Канаду и США или соседнюю Ригу. Первые привлекали масштабами рынков, последняя — более низкой себестоимость производства. Но в итоге решено было локацию не менять — в 1911-1912 году фабрика Лютеров радикально расширилась. Общая площадь производственного комплекса вместе с лесной биржей (складом древесины) возросла до 2,3 Га, к 1914 году на предприятии трудились уже 2000 рабочих.

Первая Мировая война и революция в России стали катастрофой для Лютеров. Сперва из-за боевых действий в Балтийском и Северном морях была нарушена стабильная связь с Лондоном, а продажи в Западной Европе полностью остановились. Затем последовала национализация российских активов. Болезненной оказалась конфискация большевиками отделочной фабрики в Старой Руссе, но еще труднее предприятию пришлось из-за утраты лесных угодий и российского рынка сбыта. Поставки леса из Финляндии и Латвии тоже стали сложнее и дороже — теперь Эстонию от них отделяли государственные границы.

Если в 1913 году компания запасла для таллиннского завода 65 000 кубических метров сырой древесины, то в 1921 – уже только 22 000. Предприятию пришлось сократить больше половины сотрудников, а также экстренно искать новые источники сырья и рынки сбыта. Вновь вернуться к объемам производства 1913 года компании удалось лишь в 1929 году. Очередной подъем стал возможен благодаря Мартину Кристиану Лютеру, новому руководителю, ставшему у руля «Luterma» в кризисном 1914 году и проведшим производство через самые серьезные потрясения.

К середине 1920-х годов экономика Эстонии стала восстанавливаться после революционного шока. Столица молодой республики быстро росла, ее население увеличивалось, строились новые районы из так называемых «таллиннских домов» с малогабаритными квартирами. Мартин Кристиан Лютер справедливо предположил, что для нового массового типа квартиру нужна и новая массовая мебель — менее габаритная, недорогая, технологичная и элегантная.

Фабрика Лютеров активно стала продвигать собственные дизайны на художественных и промышленных выставках в 1930-х годах. Была придумана модульная система, позволявшая комбинировать стандартные детали в разнообразные модели с минимальными индивидуальными дополнениями. Мебельные гарнитуры разных «Типов Luterma» имели стандартные размеры и хорошо сочетались друг с другом в интерьере. Многие передовые для мебельной индустрии идеи пришли в головы эстонских предпринимателей еще тогда, когда основатель IKEA Ингвар Кампрад на другом берегу Балтики только собирался идти в детский сад.

К 1939 году, когда Третий Рейх и СССР стали перекраивать карту Европы, Luterma была одним из признанных столпов эстонской экономики.

Уже через несколько месяцев после отъезда Мартина Кристиана Лютера из Таллинна его фабрика, оставленная на управляющих, была национализирована советскими оккупационными властями. Уже к осени 1940 года фабрика занялась выпуском... крышек для унитазов для московских домостроительных комбинатов. Как писала газета Rahva Hääl в заметке «Продукция фабрики Лютера на подъеме», ежемесячно предприятие выпускало по 10 000 крышек.

Впрочем, ими производство в советскую эпоху отнюдь не ограничивалось. Предприятие, серьезно пострадавшее от бомбардировок 1944 года, после Второй Мировой войны (были уничтожены 5 цехов, полностью сгорели запасы сырья на лесной бирже) было восстановлено под именем «Таллиннского фанерно-мебельного комбината». Как и прежде, завод сконцентрировался на изготовлении мебельных гарнитуров для массового малогабаритного жилья.

«Отмечает столетний юбилей Таллиннский фанерно-мебельный комбинат, продукция которого известна и ценится во всех братских республиках, а также за рубежом: в ГДР, Чехословакии, Австрии, Швейцарии, Германии и других странах. Компания специализируется на производстве различных спальных гарнитуров. Все они отличаются друг от друга способами сборки, количеством элементов, отделкой и цветом. В настоящее время 7 изделий комбината удостоены Государственного знака качества, в том числе два варианта спальных гарнитуров „Анна“... За высокие результаты работы завод награжден орденом Октябрьской Революции. Эта высокая честь Родины как бы подводит черту под тем, что было сделано производством за 100 лет», — писала все та же газета Rahva Hääl 21 июля 1977 года.

После восстановления независимости Эстонской республики семья Лютеров постаралась вернуть контроль над предприятием. Йенс Марсен Лютер, живущий в Великобритании, предложил приватизационному агентству вдвое большую сумму, чем изначально планировалось выручить от передачи ТФМК в частные руки. Однако, в итоге комбинат все-таки достался компании AS Marlekor.

В конце 1990-х годов новые собственники начали распродажу недвижимых активов предприятия, а в 2003 году производство было перебазировано на новую площадку в Кохила в волости Рапла. Несколько раз поменяв собственников, с 2011 года предприятие работает под брендом Kohila Vineer OÜ и является частью группы компаний Latvijas Finieris.

В 1997 году департамент культурного наследия Эстонии объявил объектами культурного наследия 19 строений на территории бывшей фабрики. Это в том числе бывший особняк семьи Лютеров на Пярнуском шоссе, 67, пожарное депо, электростанция и водонапорная башня, жилые дома для инженеров и работников фабрике на улице Вана-Лыуна.

Ну, а самые крупные сооружения-памятники это «старая» фабрика на Пярнуском шоссе, 69а, построенная в конце XIX века, и «новая» фабрика с двухсветным машинным залом и народным домом — клубом для рабочих, возведенная перед Первой Мировой. Тогда Кристиан Вильгельм Лютер, прежде чем передать производство наследникам, приступил к радикальному расширению производственных мощностей.

По заказу Лютеров, европейская архитектурная звезда — финн Элиэль Сааринен построил на улице Вана-Лыуна, 37 народный дом. Его фасад украшен барельефом бородатого старика, работающего с деревом — намек на специализацию фабрики и одновременно на божественного певца Ванемуйне. Сейчас в бывшем фабричном клубе расположена пекарня Pagaripoisid и кафе при ней.

Рядом разместились собственно новые производственные площади. Чертежи фабричных зданий разработали петербургские архитекторы Николай Васильев и Алексей Бубырь, их возведение было закончено в 1912 году.

Самой технически сложной частью комплекса стал трехнефный машинный зал высотой 17,5 метров. Уникальную на тот момент не только для Эстонии, но и для всей Российской Империи, бетонную конструкцию разработали молодые петербургские инженеры швейцарского происхождения из бюро «Гирш и Верцберг». Зал строился с запасом — его размеров должно было хватать не только на уже заказанные Лютерами механизмы, но и на потенциальные более крупные машины 1920-1930-х.

В 2015-2017 годах бывший машинный зал фабрики Лютера был приспособлен под офисное пространство, проект реконструкции разработали Ханно Гроссшмидт и Томоми Хаяши (бюро HG Arhitektid), над интерьерами работала Кадри Тамме (Kadarik Tüür Arhitektid). Вскоре после завершения отделочных работ в здание въехал медиаконцерн Äripaev.