Как эстонские немцы открыли в Петербурге 40 молочных магазинов, а потом едва не увели «Пляску смерти» из Нигулисте

К началу ХХ века столица Российской Империи Петербург была одним из крупнейших городов Европы. Его население приближалось к 2 млн человек, город переживал демографический, индустриальный и строительный бум. Одновременно с взрывным ростом возникали и новые трудности. В частности, экологические. Город фактически лишался привычных источников молочных продуктов: сыра, масла, молока и сливок.

Раньше их производством занималось население ближайшего пригорода, расположенного на противоположном берегу Невы, Охты и других предместий. Но по мере приближения к ним новых заводов и рабочих кварталов качество продукции падало. Кроме того рос шанс встретить в продуктах опасную заразу – например, бациллу холеры, регулярно поражавшую город и вызвавшую массовые эпидемии.

Состоятельные горожане стали отдавать предпочтение привезенной издалека молочной продукции. Прежде всего – из Финляндии. Финские фирмы, занимавшиеся сбытом в имперской столице, завели даже собственные флоты. Шхуны с набитыми льдом трюмами через Ладожское озеро доставляли из Карелии в Петербург свежие сливки и соленое или сладкосливочное масло. Естественно, эстонские фермеры тоже не могли не побороться за перспективный рынок.

В большинстве своем фермеры сдавали продукцию перекупщикам по оптовым ценам, что, конечно, вело к финансовым потерям. Решением этой проблемы занялось «Товарищество прибалтийских дворянских имений под фирмою „Помещик“».

Новый сельхозкооператив, учрежденный в Таллинне 14 июля 1900 года, объединил мызников и крупных фермеров Эстляндской, севера Лифляндской и запада Петроградской губернии, преимущественно этнических немцев. Большинство хозяйств находились на территории современной Эстонии.

Концепция была исключительно простой. Мызы, вступившие в товарищество, располагались в основном неподалеку от железных дорог. Управляющие на телегах отправляли молочные продукты до ближайшей станции, откуда они доставлялись прямо в Петербург в «молочное депо» неподалеку от Балтийского вокзала или на центральный перевалочный склад в Раквере теми же «молочными поездами» – составами из вагонов-ледников. И оттуда уже распределялись по магазинам. Вся цепочка от производства до реализации оказывалась в руках одной компании.

Возглавил фирму «Помещик» Вольтер Феофилович Штакельберг (André Carl Wolter, он же часто Вальтер), из старинного эстляндского рода, возведенного в баронское достоинство шведскими монархами в начале XVIII века. Рыцарская семья Штакельберг была в числе крупных землевладельцев Балтийских губерний. Родственникам основателя «Помещика» принадлежали в том числе знаменитый замок Тагапере, мызы Пюсси, Роосна-Аллику, Пидула, Вяэна и еще несколько десятков усадеб. Отец Вольтера сам управлял кирпичным заводом в Каложицах – одном из имений семьи на западе Петербургской губернии. Сам Вольтер помимо ведения дел «Помещика» был ревизором «Русско-Английского банка» в Петербурге. А до основания сельскохозяйственного товарищества заведовал казенными складами – отсюда и необходимые познания в логистике.

Товарищество бурно развивалось. К 1916 году оно имело 41 собственный магазин в Петербурге и ближайших окрестностях, в том числе в Царском Селе, рядом с резиденцией Николая II. Товары снабжали фирменными бирками и пробками с собственным брендом. В газетах и справочниках печатали рекламу: «Ежедневно свежее молоко и все молочные продукты с доставкой на дом!». Курьерская служба с заказом продуктов по телефону была еще одной фишкой передовой эстонской компании. Для тех, кто особенно сильно опасался болезней «Помещик» предлагал стерилизованные молочные продукты. Кроме того у фирмы имелась и отдельная детская линейка со смешным котом на этикетке.

Со временем товарищество получило право изображать на этикетках государственный герб и именоваться «поставщиком двора». Это означало, что фирма показала стабильно высокий уровень обслуживания – проработала в течение 10 лет без существенных жалоб клиентов.

Средства, вырученные от продаж, фирма инвестировала в том числе в недвижимость. В 1911 году рядом с «молочным депо» на Измайловском проспекте был за 80 000 рублей (приблизительно 1 млн евро в текущих ценах) приобретен участок под строительство собственного дома. Проект в популярном у немецкой публики готическом стиле составил архитектор Яков Блувштейн. Кроме квартир для сдачи в аренду в комплексе, построенном «Помещиком», имелась гостиница, кинотеатр, офисы, подземные склады, помещения под магазины. Конечно, в том числе и для фирменного магазина молочного товарищества. В доме с момента постройки в 1912 году были электрическое освещение и центральное отопление — редкость для тогдашнего Петербурга.

Высокая стрельчатая башня стала доминантой всего квартала — с учетом жестких строительных уставов, запрещавших возводить здания шире проезжей части улиц, она была для Петербурга почти небоскребом. На фасаде башни был помещен щит с гербом – тремя «шествующими смотрящими впрямь львами» – геральдическими леопардами. В ту пору это был герб Эстляндской губернии, а вскоре – независимой Эстонской республики.

После большевистского переворота 1917 года деятельность «Помещика» стала невозможной. Дома и склады в Петрограде были национализированы, а пути между магазинами в городе и мызами в Эстонии отрезаны. Да и у владельцев усадеб на фоне разгорающейся в регионе смуты, а затем и Освободительной войны появились более насущные проблемы, чем нераскупленное молоко.

Бывший руководитель «Помещика» Вольтер Штакельберг за несколько лет до революции перебрался в Финляндию, после провозглашения ее независимости он сделался финским гражданином.

Скорее всего, именно он был тем самым финским бароном Вальтером Штакельбергом, который весной-летом 1920 года оказался замешан в скандал с незаконным вывозом ценностей из Эстонии в Финляндию. Как писала газета Waba Maa, несколько вагонов с золотыми и серебряными изделиями, старинной посудой, картинами и другими ценностями (даже детскими вещами!) были собраны в основном по немецким дворянским мызам и отправлены из Раквере железной дорогой в Таллинн. Не пройдя досмотра, на корабле «Вяйнемейнен» опечатанные ящики с ценностями уплывали в Хельсинки.

Благодаря военному представителю Финляндии в Эстонии канал контрабанды удалось затормозить.

В двух ящиках, оформленных на имя Штакельберга, следователи обнаружили ценную старинную живопись. И в том числе — уникальное полотно «Пляска смерти» из церкви Нигулисте.

Несмотря на протесты Штакельберга и других немецких и шведских аристократов, которым принадлежало большинство вещей, ценности были возвращены в Таллинн. На Тоомпеа была организована выставка возвращенных сокровищ. Там, как перечисляет корреспондент Waba Maa, можно было увидеть доспехи и оружие, старинные китайские вазы, посеребренные и позолоченные пистолеты из Турции и арабских стран, мебель XVIII века и многое другое.

Как ни странно, Вольтер-Вальтер не понес серьезного наказания за участие в контрабандной операции. Согласно отметкам эстонской полиции, в 1924 году он посещал Эстонию, заезжал на родную мызу Кивилоо в Харьюмаа и даже ночевал в Таллинне не где-нибудь, а в домике Петра I в Кадриорге.