Фосфоритный мир и война: как Эстония, Третий Рейх и СССР делили минеральные сокровища Маарду

Уже в первые годы ХХ столетия эстонские газеты делились с крестьянами полезными советами – как примешивать к почве фосфоритную муку, чтобы рожь или картофель давали больший урожай. Упоминания о перевозке фосфоритов встречаются в накладных местных железных дорог царской эпохи. Но вот промышленная добыча ценного ресурса стартовала только после провозглашения независимости.

В 1920 году в деревушке Юлгазе к востоку от Таллинна был учрежден кооператив Eesti Vosvoriit, начавший добычу в местном глинте фосфоритной руды для нужд сельского хозяйства. Вскоре кооператив превратился в акционерное общество под тем же названием. Он привлек деньги инвесторов, и к 1923 году предприятие сумело создать в деревне промышленный комплекс.

В начале 1920-х продукцией Eesti Vosvoriit был так называемый необогащенный фосфорит или сырой фосфат. Благодаря дешевизне он был популярен у местных хуторян, хотя его эффективность и была невысока по сравнению с более сложными в производстве химическими удобрениями. Только 25 сентября 1925 года фирма через газеты объявила, что выводит в продажу первую партию обогащенного фосфорита с фабрики Юлгазе. Вскоре сырье из местных шахт начали предлагать и химическим комбинатам за границей для переработки в суперфосфат – первым внимание на него обратил завод удобрений в австрийском Мюльграбене.

Сперва Eesti Vosvoriit торговала удобрениями сама, но затем объединила силы с главным потребительским кооперативом страны – Eesti Tarvitajateühisuste Liit, будущим Coop. Столичный офис акционерного общества даже переехал из помещения близ Вируских ворот в главное здание ETK на Лай, 39-41 (мы знаем его как дом министерства сельской жизни). Вскоре фосфаты и суперфосфаты можно было приобрести уже через все филиалы кооператива.

Добыча и переработка в Юлгазе росла – за 1926 год было получено около 4000 тонн фосфорита, а к 1929-му, по данным эстонского химика Яана Калвисте, она уже превысила 8300 тонн. Около четверти добытого сырья ежегодно обогащалось на месте. Проведенные в 1930 году полевые исследования установили, что запас сырья в Юлгазе составляет порядка 2,5 млн тонн.

При этом его качество вызывало вопросы. Местная фосфоритная мука плохо растворялась в земле, к тому же годилась только для кислых почв. Позднее невысокую оценку эстонского фосфорита подтверждал и один из самых авторитетных знатоков эстонских недр в ХХ веке, геолог и экономист Роберт Пясок. А вот вышеупомянутый Яан Калвисте, химик 1920-1930-х годов, заверял современников, что результат применения обогащенного эстонского фосфорита в Финляндии и Швеции все же подтверждает, что он может быть конкурентоспособен в рыночных условиях при налаженном массовом производстве.

Впрочем, стоило на рынке появиться доступным зарубежным удобрениям, как Eesti Vosvoriit едва не канул в лету. Зимой и осенью 1931 года в Эстонию был массово импортирован иностранный суперфосфат. Его продажа по демпинговым ценам настолько подкосила спрос на продукцию местного производителя, что добыча и переработка в Юлгазе были остановлена на полтора месяца.

Фабрика и шахта продолжили функционировать только после того, как правительство ввело защитные пошлины, сделавшие уже импортный аналог неконкурентоспособным. В дальнейшем министерство экономики стало ежегодно дотировать акционерное общество, которое благодаря этому могло продавать удобрения фермерам по цене близкой к себестоимости. Развитие предприятия фактически остановилось. В 1937 году шахта Юлгазе дала всего 4000 тонн фосфорита за год, вдвое меньше, чем в 1929-м.

При этом валовой доход увеличился в том же 1937-м более чем на 200% в сравнении с предыдущим годом. В интервью таллиннским журналистам министр экономики Карл Сельтер выражал сомнения, стоит ли государству наращивать инвестиции в частную фосфоритную промышленность, ссылаясь как раз на неясность относительно качества сырья. Чтобы это выяснить, в Западную Европу были отправлены государственные специалисты с образцами.

Несмотря на стагнацию добычи и сомнения министра, шанс на рывок для производства эстонских фосфоритов был уже близок. В марте 1938 года представители AS Eesti Vosvoriit подписали в Германии договор с крупнейшим на тот момент химическим предприятием Рейха – концерном IG Farben AG. Согласно суперконтракту, немецкая сторона бралась спонсировать расширение местной фосфоритной промышленности, которая в свою очередь гарантировала поставку из Эстонии миллионов тонн фосфоритового концентрата.

За следующее десятилетие переработка фосфорита должна была достигнуть объема в 340 000 тонн в год, а содержание действующего вещества в готовой продукции фабрики для Германии – достигнуть 33%.

Комплекс не только пылал, но и взрывался – сдетонировали небольшие запасы динамита, использовавшегося для прокладки шахт. В том числе погибли все машины обогатительной фабрики, единственное в Эстонии фосфоритное производство за одну ночь перестало существовать. В правительстве сразу же заявили, что обогащение продолжится в расширенном варианте – в Юлгазе понемногу продолжали добычу, но все силы были брошены на строительство новой фабрики фосфорита и суперфосфата.

Фосфоритная индустрия оставалась важной отраслью республиканской экономики до самого краха СССР. А протесты против ее радикального расширения в конце 1980-х годов – ставшие известными как «Фосфоритная война» стали прологом к восстановлению независимости Эстонии. Обогатительный комбинат в Маарду, к созданию которого приложили руки и довоенные эстонские власти, и Третий Рейх, и СССР, закрылся в 1991 году. Сегодня его руины напоминают о поставленном еще почти век назад «фосфоритном вопросе»: можно ли сделать эстонские залежи этого ресурса доходными без плановой экономики, бесконечных государственных субсидий и диктатуры?