«Кажется, в остальной Эстонии нас уже скоро возненавидят». О чем молчит Ида-Вирумаа?

«Мне кажется, сейчас сложно работать на любом экспортном рынке, – делится соображениями Светлана Петрова, директор SKS Estonia Textile, производителя кордовых шнуров для автомобильной промышленности. – Наш основной конечный покупатель – Германия. Многие сталкиваются с трудностями, работая на рынок Швеции, Финляндии, Чехии. Кризис коснулся всех европейских стран, это однозначно, мы видим это по заказам».

По словам Петровой, в 2023 году загрузка предприятия, несмотря на уже начавшийся спад, составляла 100%, потребовалось даже вводить дополнительные смены. Сегодня же загрузка завода снизилась до 70%.

«Наши покупатели требуют от нас снижения цен, потому что хотят тоже выживать на своем рынке, чтобы колеса были дешевле, чтобы автомобильные гиганты покупали их колеса. И нам здесь очень сложно выживать сейчас – ведь мы очень энергоемкое производство», – рассказывает Петрова. По ее словам, в период пандемии COVID19 предприятию удалось держаться на плаву благодаря контракту на поставку электроэнергии с фиксированной стоимостью, заключенному на три года.

Текущие цены на энергию руководительница SKS Estonia Textile называет «не вполне благоприятными» и надеется на снижение стоимости к середине октября – когда по подводному кабелю Estlink в страну снова начнет поступать ток с финских АЭС. «Очень обидно, когда из-за возросших затрат приходится расставаться с персоналом, кого-то теряешь из-за того, что не можешь больше достойно зарплату платить. А люди у нас зачастую работают долго – 5-10-15 лет. И сотрудники очень хорошие». По словам Петровой, сейчас завод оценивает возможность заключения новых долгосрочных контрактов на электроэнергию.

«Мы надеемся, конечно, что успеем получить хорошую цену на электричество. Потому что у нас очень энергоемкое производство, дешевое электричество нам необходимо, раньше у нас было где-то 3 цента за кВт/ч фиксированная цена, сейчас мы по 10 центов покупаем», – говорит она.

О необходимости «ловить условия» энергетических контрактов упомянула и Карина Кюппас, руководительница Narva-Jõesuu Medical SPA. «Мы, к сожалению, не можем просто взять и выключить на время сауны, чтобы сэкономить в часы, когда энергия особенно дорогая. Клиенты нас не поймут», – говорит она.

По словам Кюппас, попытки заключить выгодный контракт для предприятий напоминают биржевую игру. «Когда идут скачки цен, а энергетики видят, что у нашего СПА подходит к концу контракт, они шлют предложения. И моя бухгалтер бежит через три кабинета ко мне – брать или не брать? Я говорю “беги бери”, но пока мы совещались, цена уже ушла. В итоге мы установили “стоп-сэйл”. Диапазон, в котором она точно подписывается, без моего участия, – рассказывает управляющая Narva-Jõesuu Medical SPA. – Ты на самом деле не знаешь, какая цена зафиксируется, как ты с этим дальше будешь жить».

Кюппас замечает, что особенность работы предпринимателей – это непрерывный затяжной стресс: «Уровень стресса у людей резко возрастает. Когда мы в санатории открывали стресс-центр, во многом мы открывали его для себя. Мы нервничаем, нахаживаем шаги, теряем аппетит. Бизнесмены не могут спокойно работать, когда нет фиксированного договора на электричество», – сетует она.

Энергетическую проблему могло бы смягчить политическое решение об отказе от «зеленого перехода» и возвращении к использованию горючего сланца, полагает директор и владелец йыхвиского завода Audes Игорь Тюрин. «Себестоимость производства киловатт-часа на наших сланцевых электростанциях была 3 с небольшим цента за кВт/час. Проблема только в том, что углеродным налогом мы их задушили», – говорит предприниматель.

Он приводит в пример Китай, который ежегодно вводит в строй новые «грязные» угольные станции, тем самым саботируя зеленые усилия Европы. «Мы говорим о солнечной панели, ветрогенерации, но мы же живем на одной планете, поэтому должны отдавать себе отчет, что просто перенесли грязные производства на другую сторону шарика», – настаивает промышленник.

Тюрин убежден, что даже строительство в Эстонии АЭС не решит энергетической проблемы: «Это будет станция, построенная на чужие деньги, по чужим технологиям, которую будут обслуживать чужие спецы. И покупать энергию на бирже мы будем с нее по 20-25 центов за кВт/ч». По его мнению, развернуть вспять решения об углеводородных квотах вполне реально, даже несмотря на то, что сланцевую энергетику теперь нередко считают устаревшей технологией, оставшейся в ХХ столетии. «Если мы убираем политический аспект, то у нас еще остались специалисты по сланцу, шахты, запасы на несколько миллионов тонн. Будь это хоть технология прошлого, хоть будущего, это наш ресурс», – считает промышленник.

Среди тех, кто предлагает вернуться к привычным прежде для региона моделям развития – Сергей Окунев, руководитель некоммерческого объединения «Ассоциация ремесленников Ида-Вирумаа». По его мнению, от постиндустриальной экономики, поддерживаемой справедливым переходом, Восточной Эстонии стоит вернуться к классической индустрии.

«У нас в Ида-Вирумаа нет возможности для развития малого и среднего бизнеса в производстве. А ведь это база экономики в других странах! Производители изготавливают продукт и платят налоги, содержат тем самым всех остальных – санатории, газеты, точки питания. Все говорят: как хорошо, мы кормим, мы отдыхаем, а производства-то нет. Даже те заводы, что появляются в регионе, строят не местные, а иностранные компании», – добавляет Окунев.

Соседям по региону возражает Кирилл Смирнов, маклер и предприниматель в сегменте недвижимости. «На следующей встрече, видимо, нужно будет повесить баннер “Какую страну потеряли”. Мне кажется, скоро в остальной Эстонии нас уже возненавидят: только и читаешь в новостях – Ида-Вирумаа получил такую меру поддержки, другую, открывается еще один завод... А мы все страдаем по сланцевой промышленности, ждем Кренгольма, ворчим “нет, у нас ничего нет, ничего не строят”. А тут раз завод на 100 человек, другой на 500», – иронизирует он.

Еще одна проблема, которой коснулся на встрече Сергей Окунев, касается подготовки местных кадров для промышленности. «У нас не готовят сегодня рабочую смену. У нас есть три учебных центра: в Нарве, Силламяэ и Йыхви. Но люди, которые идут туда, не имеют даже представления о своей будущей профессии. Их не готовят заранее, а нужно готовить со школы, чтобы они видели, уже настраивали себя, кем они будут трудиться».

К вопросу профессионального образования обращается и Светлана Петрова, директор SKS Estonia Textile: «Может быть, нужно, как это было в моей молодости, чтобы был учебно-производственный комбинат, когда мы со школы могли на производство прийти, посмотреть, а потом уже определиться, куда мы пойдем, – в текстильную промышленность, скажем, на магнитный завод или куда-то еще».

Проблемой остается и обучение уже действующих сотрудников и руководителей, говорит глава Narva-Jõesuu Medical SPA Карина Кюппас: «Давайте проговорим то, что обсуждается в кулуарах, но редко выходит наружу. Языковой барьер все еще остается проблемой. У нас есть эффективное учреждение – Торгово-промышленная палата. Там знают, что чувствует предприниматель. Там предлагают интересные варианты обучения, встречи – но почти исключительно на эстонском языке. У нас в Ида-Вирумаа есть классные люди, и предприниматели, и наемные сотрудники, которые могли бы двигаться вперед, но их уровень владения государственным языком, увы, не всегда достаточный. Хороший эстонский кончается на Йыхви».

«Бывает так, что на курсы на эстонском языке тебе просто некого послать. Один сотрудник пройдет – и все. Из-за этого люди проседают, потому что они просто оторваны от того, что происходит в эстонской профессиональной среде. И по той же причине нередко не слышат их самих. Ты должен уметь бегло, даже по телефону задать по-эстонски свои вопросы, понять ответы. Ну, а чтобы быть услышанным на русском – ты должен быть настоящим монстром, иметь в руках власть. Тогда тебя расслышат вне зависимости от языка», – рассуждает Кюппас.

Среди проблем региона недостаточное представительство на общегосударственном уровне назвали и другие собравшиеся, напомнив, что по итогам последних парламентских выборов в Рийгикогу оказалось на 4 представителей Ида-Вирумаа меньше. Причина этого – в том числе в поддержке популистского движения Koos, лидер которого Айво Петерсон собрал рекордное число голосов, но в парламент не прошел. А сейчас находится под стражей по подозрению в государственной измене.

«Голос Ида-Вирумаа – это нечто специфическое. Часто кажется, что у нас тут только два варианта: закидать негативом или молчать. Но возможна и критика конструктивная. Она, к сожалению, сейчас звучит больше из Ляэне-Вирумаа. Вот, скажем, Олег Гросс в неделю генерирует не меньше новостных поводов, чем Торгово-промышленная палата, с высоким уровнем экспертности. У нас даже среди русскоязычных бизнесменов такие тоже могут быть. Может быть, пока не хватает смелости. Ну, и важно, чтобы их голоса доходили и до СМИ на эстонском языке», – рассуждает Кирилл Смирнов.

Нарвитянина поддержала и Ольга Курдовская из Кохтла-Ярве, руководитель Инкубатора кино, создаваемого Tehnopol в Ида-Вирумаа. «Когда говоришь “Раквере”, думаешь “Олег Гросс”. Он действительно хоть и бизнесмен, представляет жителей своего региона, знает их интересы. В Тарту есть профессора, академическое сообщество. Скажем, хотят рядом построить целлюлозный завод – они те, кто может от имени города сказать “нет”, зарубить проект. У нас в Ида-Вирумаа таких лидеров не хватает», – говорит Курдовская.