Специалисты: пенсионные ступени ни в коем случае нельзя рушить

«Читая статьи и критику в отношении второй пенсионной ступени страхования, то отмечаешь, что об этом говорят на двух уровнях. Например, говорят о том, что финансовые рынки не могут создавать экономического роста, то есть роста первой ступени страхования. Что означает, что вторая ступень не может показывать доходность лучше, чем первая», - сказал главный специалист отдела страховой политики Минфина Тыну Лиллелайд в радио передаче Äripäev.

Лиллелайд с этой критикой не согласен, так как последние пол столетия показывают, что рынок облигаций растет в темпе с экономическим ростом, а рынок акций быстрее. «На самом деле у накопительной пенсии есть потенциал показывать хорошую доходность. Однако, следует согласиться с тем, что доходность второй ступени не соответствует ожиданиям и остается чуть ниже и наших ожиданий» - сказал Лиллелайд.

Председатель правления Luminor Pensions Estonia AS Ангелика Тагель говорит, что фонды разные и доходность некоторых превысила экономический рост. Но так как фонды распределяют деньги по разным классам активов, то нельзя их доходность сравнивать с рынком акций, говорит она. «Если, например, взять Dow Jones и сравнить его с со средней доходностью эстонских фондов, то это будет неправильным – мы сравниваем груши и яблоки» - отмечает Тагель.

По заверениям Лиллелайд, для государства вторая ступень является необходимой, но это не может служить оправданием при любых условиях. «Накапливание ради накапливания и инвестирование туда государственных денег не всегда разумно. Доходность второй ступени все-таки должна превышать установленную цель», - замечает Лиллелайд. «Разумеется, мы не поддерживаем закрытие второй ступени, но мы видим, что есть возможность исправить проблемные места в системе и сделать вторую ступень доходной и для государства», - добавил он.

Для того, чтобы добиться от управляющих фондами большей доходности, государство планирует ряд изменений. В итоге стоимость услуги фонда должна во второй половине следующего года снизиться с нынешних 1% до 0,6%. Хотя руководители фондов и жалуются, что у них не остается мотивации демонстрировать в дальнейшем хорошую доходность, им будет предложена система оплаты результативности. «Если фонды смогут достигнуть установленной государством цели доходности - выше экономического роста, то есть выше роста поступлений от соцналога, - то у них будет право получить оплату за результативность», - пояснил Лиллелайд.

По мнению управляющих фондами, изменение системы оплаты делают ее слишком запутанной. По оценке Тагель, не совсем правильно фондам устанавливать цель, которая зависит от того, насколько растут зарплаты и насколько больше государство получит социального налога. «Обычно результаты сравнивают с тем, что происходит на рынках, а не с тем, как поступают налоги. Я понимаю государство, которое заставляет нас конкурировать не только между собой, но и с первой ступенью накоплений. Но вопрос в том, что мы, как управляющий фондами, не можем влиять на рост зарплат», - пояснила Тагель по мнению которой, государство должно смотреть на пенсионную систему целиком.

По словам Лиллелайд, вторая ступень является важной частью пенсионного страхования, так как туда направляется часть поступлений от соцналога. «Интерес общественности в отношении второй ступени большой. Я не согласен с тем, что мы рассматриваем каждую ступень отдельно – благодаря оплате результативности мы вносим системное сравнение, то есть внедряем в систему элемент сравнения», - защищает план государства Лиллелайд.

В целом же, оба специалиста придерживаются общего мнения, что система накопительной пенсии требует больших денежных вливаний.

По словам Тагель, большой недостаток системы - в недофинансировании. И нет другого выбора, как собирать на пенсию больше денег. «В свете визита Папы Римского, я посмотрела, что даже в Ватикане не полагаются на высшие силы, и в свой пенсионный фонд там инвестируют 26% от ежемесячной заработной платы», - говорит Тагель.

Она привела пример, что если добровольная накопительная пенсия – третья пенсионная ступень – за 15 лет стала бы популярной, то сейчас там было бы в два раза больше денег, чем во второй ступени, где сейчас накоплено 4 миллиарда евро.

Одной из возможностью, по словам Тагель, могла бы стать пенсия от работодателей, что в других странах Западной Европы хорошо работает.

Хотя государство формально и создало все возможности для пенсии от работодателей, тем не менее, по словам Лиллелайда, отсутствует ожидаемая работодателями льгота по соцналогу, которая бы их мотивировала. «Это в большой степени вопрос политического решения и здесь сложно комментировать, когда это может случиться», - заметил Лиллелайд. Для того, чтобы пенсия от работодателей распространялась на большую часть работников, такую пенсию необходимо как минимум на половину сделать обязательной, говорит Лиллелайд.

По словам Тагель, исследование прошлого года Luminor указывает, что налоговая льгота для этого необходима. «Учитывая размеры Эстонии и демографию государства – это единственно правильное решение. От этого выиграют все и государство ничего не потеряет. Например, в Латвии и Литве система для работодателей более благоприятная», - заверила Тагель.

По словам Лиллелайда, на столе в Министерстве финансов есть ряд и других предложений с тем, как привлечь больше денег в пенсионную систему. Например, позволить людям добровольно накапливать дополнительные средства во второй ступени или создать личный инвестиционный счет, что позволит самостоятельно инвестировать и получить в пенсионном возрасте на накопленные средства налоговую льготу.

Тагель, однако, говорит, что проблема в первую очередь касается людей с низким уровнем дохода, которые, очевидно, добровольно накапливать не будут. Им все-таки в большей степени поможет пенсия от работодателя, считает Тагель.

По словам Тагель, государство сделало ряд и позитивных шагов по изменению системы. Например, фонды получили ряд возможностей для более гибкого инвестирования. Но изменения не следует делать за год. Надо думать на четыре года вперед. «Возможно, имеет смысл дождаться влияния предыдущих изменений, так как они будут заметны не раньше, чем через год-два. Лишь затем можно будет принимать новые решения», - сказала она.