Новый премьер – шанс сменить невнятный курс правительства на стратегическое планирование

Коалиция с Партией реформ во главе правит Эстонией уже с января 2021-го года. Это было непростое время: самый разгар пандемии, а затем сразу разразился энергетический кризис. Государство справлялось с нарастающими бедами не очень-то успешно: росло недовольство бизнеса и потребителей.

На этом фоне премьер-министр Кая Каллас все менее охотно общалась с прессой, задававшей все больше неудобных вопросов, которые премьер зачастую оставляла без ответа.

Поэтому, когда случилась беда и в феврале 2022 года Россия начала широкомасштабное вторжение в Украину, это стало для Каллас настоящим подарком судьбы. Стратегия стала понятной и простой: достаточно было занять правильную позицию, говорить приятные и правильные слова и получать одобрение со всех сторон. Каллас расцвела и наполнилась энергией, а в Европе ее вскоре начали сравнивать с «железной леди» Маргарет Тэтчер. Партия реформ, которая всегда была «про бизнес», стала «про Украину».

Чрезмерное увлечение Каллас Украиной (сразу оговорюсь, что сам факт того, что Эстония должна поддерживать жертву российской агрессии, не вызывает никаких сомнений) привело к тому, что внутренние дела были заброшены, ситуация в эстонской экономике стала одной из худших в ЕС: мы угодили в затяжную рецессию.

Случился экономический кризис, длящийся уже два года, и правительство Эстонии так и не сумело разработать внятную программу выхода из него. Все решения были неуверенными и половинчатыми: наберем кредитов, но не слишком много, поднимем налоги, но не очень сильно, а Брюсселю, чтобы не сильно ругал за чрезмерный дефицит бюджета, нарисуем оптимистичную картину будущего. Правительство решало исключительно тактические задачи, не ставя перед собой стратегических.

То, что Каллас назначена на должность верховного представителя по иностранным делам и политике безопасности ЕС и переезжает в Брюссель – подарок судьбы и ей, и нам. Новым премьером станет Кристен Михал, человек из круга Андруса Ансипа, который, как известно, очень недоволен работой Каллас на посту премьера. Скорее всего, экономический курс изменится, станет более внятным. Но нет гарантий, что планируются основательные изменения.

Михал всю свою взрослую жизнь связан с Партией реформ, и ни дня больше нигде не работал, что неизбежно ограничивает кругозор. С другой стороны, в таком положении он может быть более открытым для советов знающих людей. Михал мог видеть на примере Каллас, к чему ведет нежелание слушать других и безразличие к опыту даже собственного супруга-предпринимателя.

Если на нового премьера будет влиять Ансип, то Михал совершенно точно скорректирует курс правительства в сторону более правого либерализма. И это хорошо, это пойдет экономике на пользу. Но этого мало: хотелось бы, чтобы руководство страны от вялого тактического реагирования на внешние раздражители перешло к построению собственного стратегического курса с дальним горизонтом планирования.

Когда-то у Эстонии была суперцель – вступить в Евросоюз. Она дала мощнейший толчок нашему развитию не только экономически, но и социально-политически. Чтобы соответствовать высоким стандартам ЕС, пришлось проделать огромную работу. Но результат оказался фантастическим, а инерция от той проделанной работы служила нам еще годы после вступления в ЕС.

Найти похожую по масштабности задачу совсем не просто. Она должна быть не только амбициозной, но и реализуемой. Андрус Ансип в 2007-м провозгласил сверхоптимистичную идею сделать Эстонию одной из пяти богатейших стран Европы – и сегодня о ней чаще вспоминают с иронией.

Эстонии было бы вполне по силам разработать масштабную многолетнюю программу развития вроде тех, что периодически принимает Ирландия, и практику которых пытался привить в Эстонии президент Леннарт Мери. Сомнений нет: успешный ирландский опыт определенно заслуживает внимания. Но для начала можно выбрать задачу и поскромнее.

В прошлом десятилетии Эстония еще опережала Литву по валовому продукту на душу населения с учетом паритета покупательской способности валют. Но с 2019-го мы стали отставать от более успешной южной соседки. Чем не цель: до конца нынешнего десятилетия вернуть лидерство в тройке стран Балтии?

Звучит вроде бы странно: зачем нам Литва для ориентира, можно ведь просто поставить задачу ускорить прирост ВВП?

Однако любая конкретная цель работает лучше общей. Если вы конкурируете с определенной страной, вы неизбежно начнете изучать ее опыт, как она добилась лучшего результата (находясь, в общем-то, в схожих условиях)? И в чем вы можете эту конкретную страну превзойти? Так находят порой довольно неожиданные рецепты решения своих задач. И добиваются поставленной реалистичной цели.