Лауристин: проверка на лояльность? Мы тоже подписывали декларацию, что не сотрудничали с КГБ

Я, в принципе, согласна с позицией социал-демократов, что всплошную это делать в смысле солидарности не стоит. Среди граждан РФ – насчет Беларуси не скажу, потому что их очень мало, они не представлены отдельной группой в вопросах, а российские представлены – особенно среди молодых, примерно треть своими взглядами и отношением как к войне, к Украине, так и к другим вещам никак не отличается от эстонских граждан. У них совершенно проэстонские и проевропейские взгляды, они готовы защищать Эстонию в случае войны и т.д. И в этом смысле прав Лаури Ляэнеметс, когда говорит, что не надо отталкивать тех, которые с нами. Нужно найти такой подход, при котором это различие учитывалось бы.

А что касается остальных, то действительно среди граждан России, как, к несчастью, и среди серопаспортников, есть большая часть, которая, наоборот, стоит на позициях, которые никак не совпадают ни с позицией Европейского Союза, ни эстонского государства. С ними нужно поступать иначе. Это данные мониторинга, и на них следует опираться.

Я бы не сказала. Там есть такая серая зона – такие люди отвечают «не знаю» либо не хотят отвечать, у них противоречивые взгляды. Я бы сказала, что людей с определенно пророссийскими взглядами по отношению к войне в Украине тоже где-то около трети или немного больше.

Я бы сказала, где-то от трети до половины.

Да.

Довольно много, действительно. Речь ведь идет о праве голоса на выборах и о том, чтобы представлять граждан воюющей агрессивной страны, которые себя отождествляют именно с этой позицией. В ситуации тотальной войны они имели бы равные возможности с гражданами. На этих местных выборах представляется местная власть, а она в случае войны в пограничных районах будет играть большую роль, чем в обычное мирное время. А если она своими действиями действительно будет не помогать Эстонии, а наоборот?

В этом смысле это оправдано. Тут нужно найти решение. Декларация лояльности – это один из выходов, в некоторых странах это есть. Может быть, есть какие-то другие возможности, я не юрист, я бы не стала рассуждать на эту тему, но думаю, что тут надо найти все-таки способ, который проводит различие в содержательном отношении, по ценностям. Оно оправдано в чрезвычайной ситуации.

Нет. Мы ведь именно эту формулу когда-то использовали. После восстановления независимости первое десятилетие или даже дольше, те, кто баллотировался, тоже должны были подписать декларацию, что в советское время не сотрудничали с КГБ. И действительно все это делали. Я тоже. Если они эту декларацию не подписывали, они лишались права быть выдвинутыми кандидатами. Это тоже часть избирательного права.

Конечно, можно сказать, что никто этого не проверял. Но если ты это подписал и солгал, то каждый, кто об этом знал, имел право обратиться в избирательную комиссию и сказать, что этот кандидат не соответствует тому, что декларировал.

По статистическим данным, это так. Но вопрос избирательного права – это все-таки юридический вопрос, а проводить различия между гражданами юридически невозможно.

Если спросить меня просто как человека, то я согласна с теми, кто считает, что эта проблема – не самая важная в настоящее время. На нее тратится очень много энергии. С другой стороны, я могу понять тех людей, для которых эта проблема очень важна. Это проблема доверия, справедливости и так далее.

Это не дискриминация. Человек сам себя дискриминирует, если он не стал гражданином. Мы сейчас из-за войны поставлены в ситуацию, где вещи, которые в нормальной ситуации были на втором плане, становятся более выпуклыми. Человек сам должен определиться. В нашем опросе был вопрос о том, согласен ли человек с тем, что агрессия России ставит перед каждым человеком, который связан с ней по национальности, проблему выбора, с кем ты – с Россией или с Эстонией? И те люди, которые по другим вопросам высказывались более проевропейски, проэстонски, на этот вопрос тоже отвечали, что это ситуация выбора, когда его нужно сделать.

Нет. Тут нет такого желания. И я думаю, наоборот, эта ситуация должна решаться таким образом, что половина из тех, кто имеет гражданство России, на вопрос, какое гражданство они хотели бы иметь, ответили бы – эстонское. Среди них, между прочим, большинство владеют языком. Они не имеют эстонского гражданства из-за безразличия или им комфортнее было иметь возможность съездить туда-сюда и не определяться. А вот в этой новой ситуации такого комфорта уже нет. Теперь имеет большее значение, что они оказались в ситуации, где они – граждане страны, которая открыто говорит, что она ведет войну не только с Украиной, но и со всем Западом, в том числе с Эстонией.

Да, я за вариант с декларацией лояльности.