Аррак: Центробанк пойдёт путём инфляции

На самом деле экономика Эстонии начала подниматься ещё во втором квартале 2010 года, но в 2011 году на протяжении двух кварталов её рост был самым быстрым в Европе. И это благодаря экспорту. Также важно, что на сегодняшний день Эстония прошла все фазы экономического цикла. Можно сказать, что сегодня житель Эстонии (потребитель, производитель, инвестор, политик) стал опытнее, чем был до кризиса.

В политике самым важным событием стала победа правой и либеральной правительственной коалиции на парламентских выборах. Это позволит продолжить сложившуюся экономическую политику. Удалось избежать прихода популистов к власти. Само по себе это феноменально, что у власти остались те же силы, которые в 2009-2010 году принимали очень непопулярные решения – сокращение расходов и повышение налогов. Западные люди вообще не понимают, что за смешные люди живут на восточном берегу Балтийского моря.

То, что экономика Эстонии растет, стало заметно ещё в 2010 году. Уровень безработицы был тогда 18%. Я прогнозировал, опираясь на многолетнюю практику западных стран, что безработица начнёт сокращаться с некоторым временным сдвигом через какое-то время после начала восстановления экономики. Этот сдвиг может быть 1,5-2 года. Сегодня можно сказать, что мой прогноз подтвердился. Причина заключается в том, что находясь на дне кризиса, предприятия обновляют технологии и повышают производительность, которой они не занимались в период бума. Поэтому и выходят из кризиса с меньшими людскими силами. Сегодня можно сказать, что безработица  начала уменьшаться весной-летом 2011 года.

До прихода евро 1 января 2011 года я предсказывал, что Эстония, единственная, сумевшая выполнить Маастрихтские критерии и приглашённая в еврозону, будет долгое время находиться в центре внимания. Это привело к улучшению кредитных рейтингов и положительному вниманию инвесторов. К сожалению, радость была недолгой. Сейчас общая низкая репутация еврозоны негативно отражается и на Эстонии, хотя у нас нет характерных для еврозоны проблем.

Ясно, что дешевые деньги в докризисный период вскружили людям голову. Дешёвые деньги делают с людьми то, что делает дешёвая водка – очень трудно оставаться в сознании. Сегодняшнюю ситуацию можно назвать потребительским похмельем – набравшие кредиты семьи урезают текущие расходы и пытаются увеличить накопления.

Экономические кризисы возникают по одной причине – аккумуляция неправильных экономических решений в хорошие времена. Кризисы нужны для того, чтобы (временно) приостановить эту аккумуляцию.

Несомненно, сегодня люди очень чувствительны к ценам и поэтому разные распродажи  привлекают много народа. Это естественно, так как три года подряд реальные зарплаты уменьшались, начав расти только в третьем квартале 2011 года. Учитывая произошедший за это время рост цен, покупательская способность людей уменьшилась. За ростом цен стояло два фактора. Во-первых, приход евро. Хотя торговцы и производители на Библии клялись, что евро на цены никак не повлияет, то есть, 1 января 2011 года цены не вырастут… они подняли цены уже в октябре-ноябре 2010 года и продолжили делать это в феврале-парте 2011 года. Вторая причина – олигопольная ситуация на большинстве рынков Эстонии. Малая конкуренция приводит к картельным сговорам, что ясно прослеживается, например, на топливном рынке.

Боюсь, что для выхода из еврокризиса, Центробанк Европы будет вынужден пойти путём инфляции. В худшем случае, нас ждёт повторение 1970-х годов. Инфляция же уничтожит накопления (в т.ч. накопления пенсионеров) и ещё больше обострит социальные отношения.

Само по себе движение рабочей силы является одной из самых больших достижений европейской интеграции. Возможность свободно передвигаться, зарабатывать деньги и приобретать опыт, можно только приветствовать. Для меня не проблема, что уезжают. Для меня проблема, возвращаются ли через какое-то время, где растят своих детей и создают семьи. Ясно, что вначале молодой человек открывает мир. Но когда настанет время пускать корни, то, по моему мнению, Эстония, несмотря на плохую погоду, является одним из лучших мест во всём мире. 

Причём, за границу уезжают не только талантливые люди. Как правило, уезжают те, кто не может справиться с жизнью дома. В этом можно чисто визуально убедиться, изучив лица людей, ездящих по выходным на пароме Хельсинки-Таллинн.

Некоторые мои друзья хвастаются, чей ребёнок как далеко уехал, кто учиться, кто работать. Я бы этим не гордился. Да и две мои дочки живут в Эстонии. Будут ли эти родители так же гордиться через пару десятков лет, когда состарятся и будут нуждаться в помощи близких? Я в этом не уверен. Любовь к родине и патриотизм к своей земле и своему языку приобретается относительно рано и впитывается с молоком матери. Недостаточно ввести в школьную программу предмет «любовь к родине». Это вопрос системы ценностей. Сегодняшний глобализованный рождает так сказать экономических беженцев, которые ищут лучшей жизни и более тёплого климата. Исходя из этой логики, горные районы Шотландии и Фарерские острова или Сетомаа или полуостров Сырве должны вообще обезлюдеть. Но какие-то «сумасшедшие» продолжают там жить.

Маленькие размеры Эстонии являются как преимуществом, так и самым большим недостатком. Если экономика и общественная жизнь Эстонии затухнет, то из-за своих небольших размеров. Все знают друг друга, дружат или враждуют. Это само по себе ограничивает конкуренцию и становится причиной коррупции.

Проблему, несомненно, вызывает и то, что в 1990-е годы стремительного роста экономики карьеру делали 20-30-летние молодые люди. Зачастую для получения хорошей должности было достаточно владения английским языком, знания компьютера и наличия водительских прав. В период бума (2004-2007) рынок труда Эстонии перегрелся. Слишком низкая безработица хуже, чем слишком высокая, так как последняя является последствием первой. Дополнительно к этому начался неумеренный рост зарплат, а производительность не повышалась. Каждый, кто был хоть немного трезвым и мог удержать молоток в руках, мог получить работу на стройке. Каждый восьмой работающий эстонец что-то строил.

Рост зарплат парламентариев представляет отдельную проблему и показывает приоритеты и ценности правителей. Другое дело, уровень заработной платы в целом и не в производственных секторах, таких как учителя, медсёстры, спасатели и многие другие. Учительнице или медсестре Эстонии трудно понять, почему в Финляндии их коллеги получают в три раза больше. Ведь работают они зачастую даже больше.

Учительница или медсестра в Эстонии не понимают одного. Деньги появляются только от производства и экспорта произведённого. Очень важна дополнительная стоимость конечного продукта. Если в Эстонии валят лес, он зачастую отправляется через границу в качестве экспорта. Из норвежского леса делается «античная мебель» и продаётся на килограммы. Цепочка в Норвегии и Финляндии намного длиннее. То есть, больше денег остаётся как для лесорубов, так и через  налоги для медсестёр и учителей. Всё просто. Структура экономики Эстонии по-прежнему далека от экономики развитых и богатых стран. Просто нужно время, пока минимальная заработная плата будет обеспечивать достойный уровень жизни.

Недавно я пытался объяснить своему французскому партнёру, почему эстонцы не бастуют. Послдение пять лет этот партнёр постоянно бывает в Эстонии. Он прекрасно знает, что произошло с нашими ценами (в Таллинне цены выросли, а уровень обслуживания упал) и доходами. Его прямой вопрос  был: "Почему вы соглашаетесь с этим, почему не бастуете?". Французы бастуют больше всего после греков. Мой ответ ему был: "Откуда после забастовки появятся деньги?" Деньги можно перераспределить, но перераспределение не увеличивает их количества.

Люди должны протестовать против несправедливого распределения доходов. Споры вызывает зарплата парламентариев. Недавно был представлен план выделить политическим партиям дополнительно примерно миллион евро.

Всё же я уверен, что в Эстонии и странах Балтии, в отличие от стран Западной Европы, сохранился капитализм. Каждое государство время от времени проваливается в яму, то есть, переживает экономический спад. Как быстро оттуда выкарабкиваются и идут вперёд, зависит от гибкости рынка труда и зарплат. Во время последнего кризиса зарплаты были гибкими только в странах Балтии и Словении. В других странах Европы они были стабильны или даже выросли. Это показывает, что наша экономика сохранила гибкость, необходимую для выживания.

Балансируя бюджет во время кризиса, наше правительство справилось с титанической задачей. Хотя мне это всё больше напоминает русское выражение: «Сами себе трудности создаём, а потом их героически преодолеваем». Самая большая ошибка была сделана в 2008 году, когда Рийгикогу голосовало по вопросу бюджета на 2009 год. Уверен, что на тот момент даже первокурсник-филолог Тартуского университета знал, что начался кризис. Рийгикогу же без всяких колебаний проголосовал за значительное увеличение бюджетных доходов и расходов. Тем более, что в период расцвета госсектор тратил даже больше, чем частный сектор. В 2009 году министр финансов был заменён и позднее «откомандирован» в Европу (J). Продавая госимущество, повышая налоги и урезая расходы, государство справилось с тем, с чем не могут справиться борющиеся с долговым кризисом европейские страны. И, как уже было сказано, народ вытерпел это и не пошёл на улицы.

Наши предприниматели – молодцы, что сумели переориентироваться на экспорт. В следующем году Эстонии также нужно уделять экспорту главное внимание или пора подумать о чём-то другом? 

В кризис Эстония потеряла 28% своей обрабатывающей промышленности. И не только Эстония. От 20% обрабатывающей промышленности избавились Финляндия и Швеция. Эстонский экспорт за год сократился примерно на треть. Феноменально, что уже к началу  2011 года Эстония восстановила свои докризисные объёмы экспорта. Это показывает, что эстонские предприниматели, в целом, находчивы и способны гибко реагировать на изменения рынка. Тем самым, для таких маленьких и открытых экономик как Эстония, экспорт важен для выхода из кризиса. Продолжительный экономический рост же может базироваться на внутреннем потреблении.

Сегодня важно учитывать опасности, связанные с уменьшением направленного на запад экспорта. Наши основные экспортные партнёры в Европе сокращают расходы и экономят. Чтобы выйти из долгового кризиса. Для Эстонии это означает уменьшение экспорта и замедление экономического роста.

Мой совет: «обратно на Восток!». Восток означает не только Россию, но и другие азиатские страны. Всё равно в ближайшем будущем Европа утратит свои экономические и политические позиции. Будущее за Востоком и Латинской Америкой. Тем самым, мы должны изменить свои приоритеты во внешней торговле. Торговлю с Европой не стоит прекращать, но будущее на Востоке.

Последнее время сильно растёт экспорт в Россию. Андрус Ансип напомнил, что это опасно. Где та черта, после которой это может стать опасно для Эстонии? 

Наоборот! По ту сторону Чудского озера живет население шести Эстоний. Если наладить нормальное функционирование границы (и когда-нибудь это произойдёт), то выиграют все. Ида-Вирумаа (в т.ч. Нарва-Йыэсуу) могут быстро превратиться в Сингапур. Но это всё зависит от политических решений.

События после последних парламентских выборов в России показали, что там начинает набирать силу средний класс и бизнес-круги. Это шаг в сторону более открытой политической и экономической системы.

Что касается экспорта в Россию, то ему нужно только радоваться. Как и российским туристам, число которых на  этот Новый год обещает побить все рекорды. В этом смысле нужно снять шоры. И я думаю, что если премьер-министр такое сказал, он всё ещё зашорен. Наверно, он имел ввиду 1980-е годы, когда мы экспортировали в СССР более 90% продукции. Подобной монополии эстонского экспорта Россия никогда не захватит. Сегодня для этого у Эстонии и у остального мира совершенно иные позиции. Тем самым, нельзя проводить никаких границ, которые Эстония не должна переходить при торговле с Россией. Ещё раз подчеркну – обратно на Восток!

Я не был бы в этом так уверен. Президент Путин только недавно категорически заявил, что нужно было до последней капли крови биться за сохранение Советского Союза. И я уверен, что он думал это серьезно. Другое дело, насколько поднимающийся средний класс и предприниматели смогут доказать администрации президента (и оказать на неё давление), что торговля со странами Балтии выгодна. Сегодня Россия является очень динамичной страной, которая борется за своё место в мире. И она великолепно понимает, что феодальные методы ей в этом больше не помогут. Тем самым, всё возможно.

Вступление в еврозону все больше напоминает ситуацию, когда пригласили на свадьбу, а попали на похороны. Я ещё в конце 2010 года сказал, что важно не попасть в еврозону, а  (находясь на дне экономического кризиса) выполнить критерии. В проблемах еврозоны и Европы нет ничего нового. Их констатировали ещё в апреле 2000 года в Лиссабоне. Для Эстонии я вижу основную проблему в том, что сегодняшняя еврозона далеко не та, в дверь которой мы в своё время постучались. Правила изменились. Мы надеялись получить от вступления политическую и экономическую выгоду, получилось же, что сегодня можно проиграть из-за снижения доверия к еврозоне и понижения рейтингов. Некоторые страны так и не научились есть вилкой и ножом. Или если попытаются силой удержать её от развала, то всё закончится инфляцией, которая уже сейчас в еврозоне составляет 3% (максимальной акцептируемой считается 2%). Я бы на всякий случай сохранил эстонские кроны. Выступая недавно в Риге на конференции я посоветовал перед тем, как предпринять последующие шаги по направлению еврозоны, присесть на дорожку.

Мой совет всем (производителям, политикам и простым людям): смотрите на мир шире. Земной шар круглый. Для многих мир кончался по ту сторону Финского залива или в лучшем случае в Ботническом заливе. Но есть и другие страны. В сегодняшнем контексте бессмертные слова Леннарта Мери: «Мы же входим в Европу!» приобретают новые оттенки. И не все они розовые. Да, мы входим в Европу. Но мы входим и в Евразию и глобализованный мир. Путешествовать, приобретать опыт..